Фото: Екатерина Кузьмина / РБК
Агентом по проведению валютных операций для Минфина в скором будущем может вместо ЦБ стать Федеральное казначейство. Причина — в желании Банка России дистанцироваться от влияния на валютный курс рубля. Однако есть риск, что вследствие реформы курс национальной валюты станет менее предсказуемым
До сих пор казначейство не было участником валютного рынка. Вопрос наделения его этим статусом сейчас обсуждается в финансово-экономическом блоке правительства, рассказали РБК несколько участников обсуждения. Предполагается, что оно будет выполнять функцию агента Минфина по валютным операциям в рамках бюджетного правила для пополнения Резервного фонда, заменив в этой роли Центральный банк.
По словам источников РБК, в начале года этапы передачи трейдерской функции от ЦБ к казначейству были прописаны в соответствующей «дорожной карте» последнего. Этот документ предполагает переходный период, за который будут созданы необходимая нормативная база, IT-инфраструктура, отлажена трейдерская работа внутри казначейства. Как отметил один из участников обсуждения, процесс передачи трейдерской функции казначейству может занять около полугода.
Впрочем, окончательное решение властям все еще предстоит принять, оговаривается источник РБК. «Ждем наличия политического решения и того срока, который поставит Минфин для его исполнения», — указал один из собеседников РБК. ЦБ, Минфин и казначейство не ответили на запрос РБК.
Операции Минфина по валютным интервенциям на внутреннем рынке начались в феврале этого года в рамках применения переходных положений бюджетного правила. При превышении фактических цен на нефть над заложенными в бюджете $40 за баррель Минфин закупает валюту в объеме сверхдоходов, а при их падении ниже этой отметки продает валюту. Физически покупку валюты осуществляет ЦБ. Впоследствии она переводится на счета в Федеральном казначействе.
Цель на инфляцию
Участники рынка считают, что ключевая цель обсуждающейся замены ЦБ казначейством в качестве агента Минфина по валютным интервенциям дистанцировать ЦБ от этих операций. «Такое желание ЦБ вполне понятно: ведь взятый курс на инфляционное таргетирование предполагает свободное плавание рубля», — рассуждает главный экономист «Ренессанс Капитала» по России и СНГ Олег Кузьмин. С ним согласен и начальник дилингового центра, руководитель операций на валютном и денежном рынке Металлинвестбанка Сергей Романчук. «На мой взгляд, данный шаг направлен на отдаление ЦБ от этих покупок, так как участие в них имеет негативный психологический эффект», — говорит он. Немаловажной составляющей инфляционного таргетирования является доверие регулятору в вопросах управления инфляцией, пояснил аналитик.
Эльвира Набиуллина и Антон Силуанов
Фото: Петр Ковалев / ТАСС
Сам ЦБ также неоднократно подчеркивал, что является лишь агентом Минфина по данным операциям. При этом в феврале глава ЦБ Эльвира Набиуллина отмечала, что валютные операции «не стоит рассматривать как валютные интервенции с целью влияния на номинальный курс рубля». «Это не является их целью, и мы из этого исходим и будем и дальше придерживаться политики плавающего валютного курса», — поясняла Набиуллина (цитата по «Интерфаксу»).
В среднесрочной перспективе у ЦБ есть основания дистанцироваться от влияния на курс рубля. По мнению аналитиков, в будущем интервенции будут больше отражаться на курсе. «Мы уже в апреле-мае увидим курс доллара в размере 63–64 руб., если нефть будет на текущих уровнях, потому что сальдо текущего счета сократится, а интервенции накопятся», — говорит аналитик Райффайзенбанка Денис Порывай.
Вопрос не технический
Участники рынка по-разному оценивают риски предложенного нововведения, но все склоняются к мысли, что многое будет зависеть от того, насколько аккуратно на практике будет действовать казначейство в своем новом статусе.
Наибольшие сомнения в целесообразности реформы из опрошенных РБК экспертов высказывает главный экономист компании «ПФ Капитал» Евгений Надоршин. «Во-первых, в отличие от ЦБ у казначейства нет соответствующего опыта и знаний проведения таких операций, а неаккуратный подход чреват ростом волатильности курса рубля. Во-вторых, когда операции на валютном рынке проводят два ведомства (ЦБ свои, а казначейство — для Минфина), эти действия сложнее сбалансировать», — говорит он. «В худшем случае нельзя исключать конфликта интересов у Минфина между стабильностью рубля и целью по пополнению бюджета, в интересах которой иметь более слабый рубль, который, однако, выгоден далеко не всем субъектам экономики», — резюмировал Надоршин. Дело в том, что ЦБ независим от Минфина, а казначейство, которому предлагается передать право на интервенции, подконтрольно министерству.
На существование риска некоторого повышения волатильности рубля при передаче интервенции от ЦБ к казначейству указывает и Олег Кузьмин. «Прекращение интервенций может занять у казначейства на несколько часов больше времени просто из-за того, что Минфину и ЦБ нужно будет согласовывать позиции, и этот лаг в случае серьезного шока на валютном рынке может иметь важное значение», — говорит он.
Директор по анализу финансовых рынков и макроэкономики «Альфа-Капитала» Владимир Брагин видит в предложении не только минусы, но и плюсы. Он согласен с рисками конфликта интересов у Минфина, но считает, что, если казначейство будет делать интервенции разумно, этот риск можно нивелировать. В числе плюсов он называет то, что при покупке валюты казначейством не происходит эмиссии рублей. «Поэтому участие ЦБ в этом процессе необязательно», — говорит Брагин. В целом он считает эту идею вполне разумной.
При аккуратном подходе, если все ограничится зеркальной передачей действующей сейчас схемы проведения валютных операций, повышения волатильности рубля можно избежать: смена агента Минфина не должна оказать краткосрочного влияния на курс, указывает Сергей Романчук. Главный риск он видит в том, что на крайне чувствительный для инсайда рынок может выйти новый игрок. «Важно, чтобы была исключена возможность утечки информации, инсайда, операционных ошибок», — отмечает Романчук.